• что же это такое — кричал Фергюссон — мы вводили все всевозможнейшие программы в сознание людей и люди извращали их ..

• способность к извращению идей это удивительное свойство человеческого сознания — сказал я

• я хочу знать откуда оно вообще взялось это свойство — сказал Фергюссон.

• Хорошо я дам ответ на этот вопрос- ответила Виолетта.

• Мы вас слушаем Виолетта

• Начнем с того что принцип работы психотропной пушки откатил нас в до сознательную эпоху. Вы слышали понятие бикамеральный разум.

  Фергюссон вытащил из кармана смартфон и набрал в поиске бикамеральный разум.

Немногие проблемы прошли столь интересный интеллектуальный путь в истории, как проблема разума и его места в природе. До 1859 года, когда Дарвин и Уоллес независимо друг от друга предложили естественный отбор в качестве основы эволюции, этот вопрос был известен как проблема "разума и тела", которая имела различные и иногда громоздкие объяснения. Но после той памятной даты она стала известна как проблема сознания и его возникновения в ходе эволюции.

Сейчас я хотел бы уделить внимание именно этой проблеме. Ее легко понять любому обычному неспециалисту. Но парадокс - для философов, психологов и нейрофизиологов, которые привыкли к другому типу мышления, это очень сложно. Мы должны объяснить контраст, столь очевидный для ребенка, между всем внутренним, потаенным миром грез, воспоминаний и мыслей, и внешним, общедоступным миром вокруг нас. Теория эволюции красиво объясняет анатомию видов, но как из простой материи, простых молекул, мутаций, анатомии вы возьмете тот богатый внутренний опыт, который всегда сопровождает нас днем и приходит во снах ночью? Именно это и является проблемой, которую мы рассмотрим на этом симпозиуме.

Предыдущие решения

Предыдущие решения были иллюзорными. Одним из наиболее сложных, но исторически интересных решений (связанным с такими философами как Перри, 1912, или Уайтхед, 1925) была смутная аналогия, впоследствии названная неореализмом. По-видимому, утверждалось, что, так как взаимодействующая материя может быть сокращена до математических отношений, в каком-то отношении так же, как и наши собственные ощущения и межличностные отношения, следовательно, сознание происходит непосредственно из материи. К сожалению, данная, слишком абстрактная точка зрения в каком-то смысле получает сегодня второе рождение вследствие ошеломительных открытий в квантовой физике (например, Вигнер, 1972).

Еще одно популярное решение проблемы было предложено самим Дарвином. В последнем абзаце "Происхождения видов" (Дарвин, 1859) он делает предположение, что Бог сотворил разум и тело в первых примитивных организмах, а затем и то, и другое развивалось параллельно. Однако такой подход погрузил проблему в метафизику, и скоро все поняли, что необходимо определить критерий сознания. В эмпирической атмосфере эпохи было очевидно, что критерием является познание. Поэтому вопрос встал таким образом: когда появилось познание в процессе эволюции? Многие люди не догадываются, что причиной, по которой в первые две декады этого века столь многие ученые изучали процесс научения у животных, например, как учатся крысы вести себя в лабиринтах, было изучение сознания у животных на примитивном уровне, чтобы затем проследить его эволюцию. Как указывает доктор Вителсон в своем внимательном предисловии, я действительно на протяжении многих лет акцентировал на этом свое внимание в ранних работах, но теперь я вижу, что это не имеет никакого отношения к сознанию. Данное заблуждение, как я полагаю, исходит из Джона Локка и эмпиризма: разум - это пространство, в котором каким-то образом парят свободные идеи, и это является сознанием. Когда мы воспринимаем вещи по смежности, противоположности или же согласно какому-либо другому т.н. закону ассоциации, соответствующие им идеи склеиваются. Поэтому, если вы можете показать процесс обучения животных, то вы показываете ассоциативную связь идей, которая обозначает сознание. Невразумительная точка зрения. Я скоро вернусь к этому заблуждению.

Затем, конечно же, были другие решения - беспомощная теория "зрителя" Хаксли (1896), в которой утверждалось, что сознание только следит за поведением и ничего не может сделать. Но если это правда, то зачем оно вообще нужно? Затем последовала концепция "эмерджентной эволюции", которая должна была спасти нас от такой пессимистической точки зрения. Наиболее полно теория была разработана Ллойдом Морганом (1923), хотя сама идея относится к XIX веку. Простым примером является вода: если вы возьмете водород и кислород, вы не сможете извлечь сырость или воду из того или другого. Сырость является эмерджентным качеством. Подобным образом, когда в эволюции появляется определенное количество мозговой ткани, то внезапно вы получаете сознание. Сознание является эмерджентным качеством, которое не следует из качеств исходных элементов. Данная концепция также переживает сейчас свое второе рождение в работах некоторых ученых-неврологов. Если мы проанализируем ее, то увидим, что она не только не порождает никакой гипотезы, но и не дает информации о каких-либо происходящих процессах. Концепция эмерджентной эволюции – это этикетка, наклеенная на наше невежество.

Я хочу представить вам другой вариант решения; тот, который поразил меня богатством специфических и проверяемых гипотез, которые он порождает. А, кроме того, этот вариант поразил меня теми направлениями, в которых он заставил развиваться мою работу. Но перед этим мы открыто рассмотрим вопрос, чем является сознание. И в качестве вводной части я, прежде всего, хочу в общих чертах рассказать о том, чем сознание не является.

Чем сознание не является

Первое: сознание - это не вся психика. Вы это прекрасно знаете. Существует множество вещей, которые нервная система делает для нас автоматически. Все разнообразие перцептивных констант - например, размер, яркость, цвет, форма, которые наша нервная система сохраняет, несмотря на изменения, происходящие в окружающей обстановке, - свет, расстояние, угол зрения или даже наше движение, при котором объекты сохраняют свое местоположение, что называется постоянством места, - все это делается без какой-либо помощи со стороны интроспективного сознания.

То же самое с другим обширным типом деятельности, который может быть назван преоптивным, это как мы сидим, ходим, двигаемся. Все эти действия делаются без сознания, до тех пор, пока мы не решаем осознать их - преоптивная сущность сознания. Даже в разговоре, роль сознания является более интерполятивной, чем любой мой неизменный собеседник. В данный момент я не вхожу сознательно на свой лексический склад и не выбираю сознательно предметы, чтобы нанизать их на синтаксические конструкции. Вместо этого, у меня есть то, что лучше всего описать как замыслы определенных значений, то, что я называю "струкциями", а, кроме того, у меня есть навыки построения лингвистических моделей, которые берут на себя руководство без дополнительного вмешательства со стороны моего сознания. Точно также, когда вы слышите чью-то речь, что вы, слушатели, осознаете? Если бы это был поток морфем или же морфем следующего, более высокого уровня или даже слов, вы бы не поняли, что я имею в виду.

Сознание иногда путают даже с простым восприятием чувств. Исторически мы высказывали догадку и выводили идеи восприятия чувств из осуществления работы наших органов чувств. Затем, из-за прежних предположений о разуме и материи или душе и теле, мы полагали, что эти процессы обязаны сознанию, что не соответствует действительности. Если кто-нибудь из вас считает, что сознание является необходимой частью восприятия чувство, то я думаю, что вы вынуждены двигаться по пути reductio ad absurdum¹: тогда вам придется сказать, что, раз все животные обладают восприятием чувств, то все они обладают сознанием, и так вниз по всему эволюционному дереву до одноклеточных протозоа, потому что они реагируют на внешние раздражители; или же до одноклеточных растений, таких как водоросль хламидомонада, у которой есть зрительная система наподобие нашей; а затем даже до амебовидных белых кровяных частиц, так как они чувствуют бактерии и пожирают их. Окажется, что они тоже обладают сознанием. И говорить, что существует десять тысяч сознательных существ на кубический миллиметр крови, кружащихся на "американских горках" сосудистой системы каждого из нас, собравшихся сегодня днем, - это точка зрения, которую немногие отважатся защищать.

Утверждение, что сознание проявляется во всем, что мы делаем, - это иллюзия. Представьте, что вы попросили электрический фонарик в абсолютно темной комнате включиться и посмотреть вокруг, есть ли свет. Фонарик бы посмотрел вокруг себя и, конечно же, увидел, что свет повсюду, и пришел бы к заключению, что комната прекрасно освещена, в то время как на самом деле все совсем наоборот. То же самое происходит с сознанием. Мы питаем иллюзию, что оно является всей умственной деятельностью. Если вы вспомните о спорах по данной проблеме в XIX и начале XX века, то поймете, что это действительно заблуждение, которое ввело в противоречие многих людей и до сих пор вводит.

Второе: сознание не копирует опыт. Данное заблуждение, касающееся сознания, уходит корнями в начало эмпиризма, когда Локк (1690) говорил о разуме как о "белом листе, лишенном каких-либо знаков и образов" (Эссе II, 1.2) на который копируется опыт. Если бы в те времена уже был фотоаппарат, то я предполагаю, что Локк использовал бы его вместо чистого листа для своей фундаментальной метафоры. В опыте мы берем последовательные фотографии мира, погружаем их в проявляющий раствор размышления и смотрим, как проявляются образы, воспоминания и все наше внутреннее умственное убранство.

Но то, что сознание не копирует опыт, показать очень легко. А). Изучив отсутствие воспоминаний, которые у нас должны были быть, если бы сознание все-таки копировало опыт. Например, в случае с буквами на телефонных кнопках, которые соответствуют определенным цифрам, - несмотря на то, что мы смотрели на них тысячи раз, многие из нас не помнят этого соответствия. Существует множество других подобных примеров. Б). Изучая имеющиеся у нас воспоминания, мы замечаем, что они не структурированы так же, как мы их переживаем, когда, например, мы думаем о том, когда мы плавали последний раз - возьмем пример из Дональда Хебба (1961). Большинство людей вместо того, чтобы думать о сложном визуальном, тепловом, проприоцепторном, дыхательном опыте, которым плаванье действительно являлось, склонны видеть себя с другой точки зрения, возможно, с высоты птичьего полета, что, конечно же, они никогда не переживали. Сознательная память не копирует опыт, но реконструирует его в виде вроде-было-так. Данное мнение весьма схоже с некоторыми из недавних конструктивистских теорий о памяти.

Третье: сознание не является необходимым для обучения; я уже упоминал об этом несколько минут назад. Я очень долго работал, не подозревая об этом заблуждении. Если мы посмотрим на наиболее примитивные виды обучения, такие как, например, тренировка условных рефлексов Павлова, то они происходят и в отрубленных конечностях, например, в задней ноге обезглавленного таракана, которую вряд ли кто-либо наделил бы сознанием. У человеческих существ сознание не только не помогает в приобретении условных реакций, но и разрушает условный рефлекс, когда человек осознает, что ситуация изменилась (Разран, 1971).

Обучение двигательным навыкам также происходит без вмешательства сознания. Это интенсивно изучалось в 1920-х по отношению к телеграфии, стенографии и другим занятиям, которые были важны в те времена. Обучение представлялось ученым "органическим" - это было одним из их слов. Они были удивлены тем, что сознание не входит в процесс обучения навыкам так, как это могло бы происходить согласно их ожиданиям.

Более сложным видом обучения является инструментальное обучение, инструментальное обуславливание или, как мы бы его назвали, обучение решению вопросов. Это старая психологическая проблема, которая называется "обучение без осознания". Психологи помнят эффект Гринспуна (Гринспун, 1955), исследования по инструментальному обуславливанию незначительных мускульных движений без осознанности (Хефферлин, Кинан и Харфорд, 1959) и многие другие. Раскрытие данного вопроса сейчас представляется мне слишком проблематичным, однако я думаю, что мы сможем увидеть, что инструментальное обучение может происходить без сознания.

Я не хочу сказать, что сознание не играет роли в этих разных видах обучения человека. Играет; в решении учить то или иное, в создании правил, как лучше что-либо изучать, или же в сознательной вербализации аспектов задания. Но это не само обучение. И моя точка зрения заключается в том, что сознание не является необходимым для того, чтобы обучение возникало.

Кто-нибудь сейчас мог бы привести пример всем известного феномена автоматизации привычного действия; когда это случается с нами, создается впечатление, что в самом начале данное задание требовало сознания, однако, когда привычное действие доведено до совершенства, сознание ослабляется и задание выполняется без какого-либо труда. То же самое сглаживание и увеличенная скорость выполнения привычного действия универсальны среди животных, которые проходят процесс обучения. Как правило, в этом повсеместно распространенном феномене прекращение работы сознания с улучшением выполнения операции не является необходимым или же основным по сравнению с прекращением принудительного внимания к элементам задания. А внимание, специфическое внешнее внимание, на котором сосредотачивается восприятие чувств, не является необходимо осознанным. Возьмите по монете в каждую руку и бросайте их друг за другом, пока не научитесь ловить их другой рукой. Чтобы научиться этому, вам потребуется от 15 до 20 попыток. И если вы попытаетесь проделать это сегодня вечером и в процессе попробуете проследить за вашим сознанием, то обнаружите, что сознание имеет мало общего с процессом обучения, который, по-видимому, является автоматическим. Вероятно, вы будете осознавать свою неуклюжесть или же бессмысленность того, что вы делаете, поднимая с пола упавшие монеты, до тех пор, пока в момент успеха ваше сознание не будет несколько удивлено и даже испытает чувство гордости за вашу превосходную сноровку. Уменьшилось лишь внимание. Автоматизация - это снижение внимания, а не осознания.

Четвертая вещь, для которой сознание не является необходимым, и это может показаться довольно парадоксальным, - это размышление или рассуждение. Здесь мы подошли к главной проблеме в данной области: к определению наших терминов, в частности таких терминов, как размышление и рассуждение. Если мы возьмем самое простое определение размышления, то, я думаю, мы действительно увидим, что сознание не является необходимым для него. Это относится к одному из забытых экспериментов в психологии. Сегодня он выглядит настолько простым, что кажется нам глупым. Однако для меня он является таким же важным экспериментом в истории психологии, как весьма сложный эксперимент Михельсона-Морли в истории физики (Свенсон, 1972). Так же как в результате последнего было показано, что эфира не существует, что положило начало теории относительности, так и эксперимент, о котором я хочу рассказать, показал, что размышление не является осознанным, что в свою очередь положило начало тому типу теории, которую я сейчас излагаю.

Эксперимент, на который я ссылаюсь, был произведен Карлом Марбе, аспирантом Университета Вюрцбурга (Марбе, 1901) в те времена, когда научный мир начал впервые интенсивно изучать сознание. В качестве субъектов он использовал своих профессоров, у каждого из которых был огромный опыт в проведении экспериментов по самоанализу. Он попросил их вынести простое суждение о том, какая из двух идентично выглядящих гирь, по их мнению, тяжелее. Несмотря на предпосылки экспериментальной психологии того времени, результат был ошеломляющим. Само реальное суждение было лишено всякого сознательного наполнения, хотя подобное суждение было запечатлено в осознании проблемы, ее материала и техники.